Пикет выглядел очень многолюдным благодаря присутствию десятка сотрудников в штатском и чиновников-наблюдателей. Самих пикетчиков было гораздо меньше — человек пять. Их лозунги «Вон — вандализм областного министерства культуры» и «Вон — вандализм структур мэрии» были написаны на картоне (по виду — от коробок) и закреплены на жердочках из тополиных веток. Сразу после начала пикетирования из внутреннего двора министерства и обратно начали с ревом и звуковыми сигналами курсировать служебные «Волги» и даже грузовики, так что журналистам и пикетчикам приходилось прижиматься к стеночке.
По словам председателя омской организации Союза композиторов Константина Брысова, вопреки решениям судов, Департамент недвижимости не возвращает союзу незаконно отнятое помещение на улице Ленина, а правоохранительные органы не возбуждают уголовное дело в отношении чиновников, допустивших самоуправство. Композиторы, по его словам, лишены возможности представлять публике свои произведения, им отказывают в финансовой помощи, на которую творческие союзы имеют право по закону, а чиновники пытаются «размыть» организацию за счет ввода в нее композиторов-песенников. Однако те, кого омское отделение СК по настоянию министерства рекомендует к принятию, не выдерживают «вступительного испытания» в Москве.
Помощник министра культуры Владимир Дворцов, помянув «осеннее обострение», изложил ДО-инфо свою версию происходящего. Муниципалитет, выбросив на улицу имущество и инструменты Союза композиторов, вернул себе свою собственность. Городское управление культуры выделило помещение для размещения отделения СК, правда, где — он не знает. Композиторы действительно не принимают в союз талантливых эстрадников, а Минкульт, по его словам, не может помочь талантам: «Композитор из Тары привез нам свои произведения, попросил помочь в издании, вернулся в свой город и через неделю умер. Издали все ноты посмертно, передали в районные ДК». Другого композитора делегировали в Москву, вступать в Союз композиторов и вести с ним переговоры о сотрудничестве с министерством — он вернулся и тоже умер. Просто мистика какая-то.